— Винокурня начала работу в августе 2016 года, я вошел в проект за пару месяцев до того по приглашению старого школьного друга. Что касается бэкграунда, то сейчас я должен был бы работать в IT-отрасли. Но еще в начале 1990-х, в студенческие годы, проведенные в Шотландии, я присоединился к паре виски-сообществ, в частности Water of Life, и благодаря этому познакомился с миром виски, побывал на ряде винокурен. Так начало развиваться увлечение, которое осталось со мной на всю жизнь. Моя семья с середины 1990-х вовлечена в жизнь шотландской винокурни Arran. Я имел непосредственное отношение к ее развитию на протяжении 24 лет.

— Я работаю в индустрии уже много лет – больше 25. Не хочу называть точный срок, это слишком долгое время (смеется). Я успел поработать на разные крупные международные компании, в основном в области ирландского виски: работал на Tullamore Dew еще в начале 90-х, когда они были частью Allied Domecq, потом в коммерческом подразделении на Cooley Distillery, и когда они были независимыми, и еще шесть-семь лет после покупки компании Beam Suntory, а в этом году присоединился к West Cork Distillers, чтобы отвечать за коммерческую сторону дела.

— Я начала работать в этой компании 3 года назад в качестве менеджера в США, я запускала виски JJ Corry на тамошнем рынке. До того я работала в барах и ресторанах Дублина, где-то с 2014 года. Так что ирландская культура еды, напитков и туризма в моей крови.

— Я работаю в компании с прошлого лета. Начал с продаж и дистрибуции в Ирландии. Я увлекаюсь виски, при этом мое прошлое – в IT-индустрии. Так что с приходом в виски-отрасль моя жизнь полностью изменила направление. С недавних пор я отвечаю также за производство и логистику, продолжая развивать продажи и дистрибуцию внутри страны.

— Я пришел в компанию около трех лет назад, и уже почти два работаю на этой должности. Два года работы провел в Лондоне, после чего вернулся в свой родной Дублин, потому что в феврале этого года мы запустили собственную винокурню. Вообще в алкогольной отрасли я работаю с 16 лет, начав в традиционных ирландских пабах и барах, где прошел путь от мойки посуды и уборки разбитых бокалов до руководства командой и развития заведений. Я также имею опыт создания коктейлей, некоторое время работал в продажах, путешествовал: например, в Калифорнию, Флориду, Испанию. И, наконец, мне повезло прийти в DLD. На этой позиции я уже успел поездить по миру и узнать некоторые сложности и проблемы, с которыми сталкивается ирландский виски на разных рынках, например, в России, Польше, Германии, Японии, и в то же время я вижу огромный растущий спрос на качественный ирландский виски и интерес к нему со стороны людей во всем мире. Если говорить конкретно про Россию, вы – нация, пьющая алкоголь чистым, ценящая его качество и вкус, вы позволяете напитку говорить за себя, и это всегда приятно наблюдать во время визитов.

— Винокурня появилась в 2014 году, пять лет назад. Раньше я был теле- и радио-продюсером, занимался в основном шоу про еду и напитки. Вот уже больше 20 лет я пишу о виски: для Whisky Magazine, Whisky Advocate, я написал 6 собственных книг.

— Да, помню. Это был ирландский виски, и я попробовал его здесь, в Ирландии, еще до переезда в Шотландию. Но в моей жизни был виски и до того момента: бабушка – она, к сожалению, уже не с нами – любила пропустить бокальчик каждый вечер перед тем, как пойти спать. Я легко могу вспомнить, как выглядела бутылка. Такие бутылки сегодня встречаются все реже и реже. Самое интересное, что это был скотч. И каждый вечер перед сном она пила его. Думаю, мой первый интерес зародился еще тогда (смеется).

Потом я много путешествовал по винокурням Шотландии и пробовал разный виски — с твоего позволения не буду упоминать бренды. С тех пор я считаю, что посещение винокурни дает тебе особую возможность понять напиток, который она производит. Когда ты находишься в другой точке мира, или возвращаешься к себе домой и открываешь бутылку виски, на производстве которого бывал лично, на чисто человеческом уровне чувствуешь гораздо более сильную связь, и виски обретает дополнительный смысл. Речь не столько про сентиментальность, сколько про особое восприятие аромата и вкуса.

— Да, конечно. Это был виски компании William Teacher. И он все еще в моем сердце. С него же началась моя профессиональная деятельность, а когда твоя работа начинается с какого-то виски, он остается с тобой на всю жизнь. Небольшой группой коллег мы работали над продажами, у нас было две солодовых винокурни: Glendronach и Ardmore. Моим первым виски среди купажей был Teacher’s, а среди солодовых – Glendronach.

— О, это сложно! Кажется, это был очень выдержанный и очень дорогой виски, которым мой папа угощал своих друзей на Рождество. Они дали попробовать и мне. Мне тогда было 12. А первый виски, который я просто пила – Bushmills Black Bush. Мой сосед в то время работал в Diageo. Он, вообще-то, не был особо дружелюбным соседом. Но до недавних пор каждое Рождество мы находили бутылку Bushmills у дверей.

— У меня есть три воспоминания о первом виски. Первое – когда мне было два с половиной года. Каждый раз, когда у меня болели зубы, мама или папа смачивали палец в виски и наносили его мне на десну. И даже если это не помогало от самой боли, то было достаточно, чтобы я уснул (смеется). Это и был мой самый первый виски. Второе — подростковые воспоминания, но они сплошь плохие, и лучше оставить их в прошлом. Наконец, третье: я не открывал для себя этот напиток снова до 32 лет, пока моя жена не подарила мне дегустацию виски, прямо на дому. Там был представлен ирландский виски, американский виски, шотландский виски. И именно та дегустация открыла мой разум для виски-индустрии. С тех пор прошло уже 13 лет.

— Да. Я спер его с полки моего отца. Кажется, это был Powers. Мои родители из Дублина, и Powers всегда расценивался местными жителями как «настоящий дублинский виски».

— Нет. Я пил слишком много (смеется).

— Сложный вопрос. Думаю, есть разные причины, по которым мы находим виски особенным в разные моменты. Чувство места и людей, находящихся с тобой, чувство повода, чувство ситуации способны повлиять на восприятие вкуса напитка в твоем бокале. У меня бывали очень запоминающиеся виски. Я был очень близок со своим отцом, и несколько лет назад я встречался с ним и всей семьей для празднования одной очень важной для нас даты. Конечно, мы пили виски, и это был один очень старый релиз. Он был великолепен. Но не уверен, что в других обстоятельствах впечатлился бы им в той же мере. Виски был важен, но не менее важно был место, повод для встречи был важен, и, конечно, были важны люди, которые присутствовали при этом. Это была бутылка, которую мы открыли вместе, и я бы не стал отделять части этого события друг от друга.

— Glenmorangie 1963, выдержанный в хересных бочках. В момент его выхода я работал маркетинг-менеджером по Великобритании в компании, занимавшейся дистрибуцией Glenmorangie. И у меня все еще есть одна закрытая бутылка в запасе.

— Когда я присоединилась к компании, мы только что разлили первую партию виски JJ Corry «Gael» – нашего флагманского купажа, в котором 60% солодовых спиртов и 40% зерновых. Он оказался очень классическим, эталонным ирландским виски: сладким, фруктовым, ярким и мягким. С тех пор мы сделали много инновационных релизов, более премиальных релизов… Мы сделали много очень особенных виски. Но в любой дегустации я всегда вспоминаю «Gael«, потому что именно он заставил меня по-настоящему полюбить ирландский виски.

— Что интересного я нашел в виски, так это то, что у тебя могут быть фавориты, но когда ты пробуешь их через несколько лет, то обычно думаешь: «Как я мог так сильно это любить?» Наш вкус меняется постоянно. И, возвращаясь к фаворитам, ты обнаруживаешь, что любимый в какой-то момент виски сегодня уже не оказывается таковым. Но если говорить о самых необычных виски, которые мне встречались, среди ирландцев это точно будет наш «Battalion». Он очень особенный. Влияние бочек из-под текилы и мескаля и ноты зерна – они отлично работают вместе. Мы давали его виски-энтузиастам, и каждый раз получали одинаковую реакцию: они начинают дегустировать и сразу меняются в лице: «Уоооп» (показывает удивленное и растерянное лицо). Так сразу и не скажешь, хорошее ли это выражение лица (смеется). Но в результате любители виски всегда говорят: «Ого, это правда очень интересно!». Таким его делает уникальный вкусовой профиль. И это первый и единственный ирландский виски, выдержанный в бочках из-под текилы и мескаля. Мы еще только начинаем раскрывать потенциал этих бочек, со всеми травяными нотами, оттенками агавы… Это очень интересно!

— Как ты знаешь, недавно мы выпустили 27-летний виски: Dublin Liberties King of Hell. Честно, я пробовал разные старые релизы, но этот, выдержанный в бочках из-под красного вина Bordeaux Premier Cru, двойной дистилляции, с намеком на торф, разлитый в количестве всего 50 бутылок – определенно один из лучших виски, которые я встречал. Он поразительный. Возможно, мои чувства усиливает его редкость, то, что я не могу пробовать его часто, но в основе их – качество самого виски. Я люблю виски в целом: мне нравятся бурбоны (Eagle Rare, например), некоторые скотчи (я большой поклонник The Balvenie), я совершенно не зациклен на айрише. King of Hell особенный с точки зрения мирового виски.

— Это помню. Как-то у меня была девушка шотландка. Она привезла меня к себе на родину. Я зашел в бар – не могу вспомнить название – в Эдинбурге и увидел целую стену скотча. И растерялся. Бармен же оказался очень знающим. Помню, что подумал в тот момент: «Зайди в любой паб в Ирландии, и бармен не будет иметь представления, что предложить тебе. У нас нет ни знаний, ни гордости, ни умения наслаждаться… Ирландским виски мертв». Это произошло 25 лет назад. Я решил, что это совершенно неправильно, что я должен разобраться в причинах… Так я начал исследовать виски. Оказалось, что самая свежая на тот момент книга об ирландском виски была написана в 1974 году. Это просто нелепо! Тогда я запустил сайт whiskymaster.com, где начал вести свой блог. Интерес вырос в настоящую страсть. 20 лет назад вышла моя первая книга. Последняя книга, ее второе издание, опубликована в этом году. За прошедшее время в индустрии поменялось все… И я помню виски, который пил в том баре – это был Springbank, 10-летний Springbank.

— Винокурня Мирового Уровня.

— Независимая. Инновационная. Захватывающая.

— Традиционная. Инновационная. Аутентичная.

— Проворная. Неистовая. Захватывающая!

— Мятежники, мошенники и балагуры!

Прим. — фраза «whiskey for Rebels, Rascals and Raconteurs» является частью официального маркетинга винокурни

— Маленькая. Скрипучая. Восхитительная.

— Думаю, самые очевидные особенности любого производства – его размер и масштаб. Я считаю, что в индустрии есть три кластера, три варианта винокурен. Очень большие, сегодня находящиеся в руках глобальных игроков. Затем средние, со значительно меньшим масштабом производства в сравнении с первыми, но все еще достаточно весомые, с объемами в диапазоне от одного до трех миллионов литров чистого алкоголя в год. Именно тут находится наша винокурня. И наконец маленькие, артизанальные, обычно производящие целый ряд разных напитков.

Дальше отличия следует искать в оборудовании. Мы используем традиционные перегонные кубы, производим в них single malt и single pot still виски. Некоторые игроки предпочитают заниматься только одним из этих стилей, мы же производим оба. Мы не дистиллируем в колоннах, как делают некоторые другие винокурни.

При нашем размере все имеет значение. Качество и постоянство очень-очень важны. И мы их очень строго контролируем. Соложеный ячмень, который мы привозим на винокурню, проверяется очень внимательно. Мы используем местную воду и очень довольны ей. У нас есть собственный склад для выдержки, что можно увидеть не на всех новых производствах. И, конечно, виски делают люди. Этим на Powerscourt занимается человек с огромным опытом – Ноэль Суини, раньше отвечавший за выпуск виски на Cooley.

— Мы по-прежнему независимая компания. Мы используем только выращенное в Ирландии зерно. Мы реализуем полный цикл производства: производим виски сами, сами выдерживаем его на собственной территории, сами разливаем по бутылкам. В этом смысле мы достаточно уникальны.

— Думаю, самое главное из того, что мы сейчас делаем, и что отличает нас от других – наш уровень открытости и прозрачности. Мы занимаемся bonding: не дистиллируем виски, а покупаем его у нескольких винокурен, выдерживаем и купажируем. Это очень традиционный стиль производства виски, которым люди прекратили заниматься. В какой-то момент не дистиллировать свой виски самому стало считаться зазорным, в том числе в индустрии ирландского виски, а слово «купажирование» начало восприниматься как синоним производства чего-то дешевого. И то, что мы возвращаемся традиции bonding и практике купажирования их историческую форму и ценность, тоже выделяет нас на фоне других компаний. Именно такой подход к созданию позволяет нам поддерживать высокий уровень прозрачности: мы берем спирты от разных винокурен и указываем, какой виски и в каком количестве присутствует в купаже, чтобы потребитель мог сразу составить представление, что ждет его в бутылке, и мы хотим быть уверены, что он будет точно знать, что пьет. Мы используем в купажах очень хорошие спирты, редкие спирты, и для нас очень важно рассказать об этом потребителю.

— Еще одна интересная деталь относительно компании: мы все самостоятельные и инициативные. Благодаря этому компания уже стала международной, а ведь нас всего пятеро: один в Азии, один в Британии, один в Ирландии, один в США… Это постоянный вызов, но всегда очень интересный вызов. Каждый из нас, услышав «Это должно быть сделано!», способен решить проблемы самостоятельно. А с проблемами мы сталкиваемся часто. Каждый день приносит проблемы (смеется).

— Отличия начинаются с места. Дублин – столица Ирландии, а Либертис – исторический район в его центре. Это уже немало. Большинство наших коллег по цеху используют муниципальную воду, мы же пользуемся источником с тысячелетней историей, расположенным на глубине 100 метров под винокурней и берущим свое начало в 25 километрах от центра города – это одна из причин, по которым мы выбрали именно это место. Эта вода используется и как техническая, и для разбавления new make после дистилляции перед заливкой в бочки. Это позволяет нам еще глубже передать характер города в своем виски. Конечно, мы контролируем ее качество, необходимое содержание кальция, магния и других примесей, прямо на винокурне. Думаю, это очень важная отличительная черта, далеко не во всех городах, да и не во всех местах самого Дублина можно найти такой источник.

Наш мастер-винокур – Даррел МакНелли, он производит ирландский виски уж едва десятка лет, таких специалистов, с учетом всего трех работавших еще девять лет назад винокурен, очень мало. Он привносит в работу нашей винокурни необходимое мастерство, глубину знаний и опыта.

— Особенностей у нас очень много. Мы производим single malt, делаем single pot still. Но большую часть времени мы проводим, создавая то, что я называю «несоответствующим Irish single pot still виски». Который когда-то сделал ирландский виски по-настоящему известным, но сегодня мистическим образом его больше нельзя называть «Irish single pot still»*. Его мы и делаем, потому что он ох….о вкусный. Мы используем овес, пшеницу, рожь в совершенно нелегальных количествах. И это очень поучительно, ведь если ты действительно хочешь знать куда идешь, ты в первую очередь должен выяснить – откуда ты пришел. В моей голове долгое время жил вопрос о вкусе этого виски, но никто не мог ответить на него, потому что такого виски больше не существовало. Единственным способом выяснить было сделать такой виски самому.

*Согласно Irish Whiskey Technical File виски категории «single pot still» должен производится из затора, в котором не менее 30% соложеного ячменя, не менее 30% цельного ячменя и не более 5% других злаковых. При этом исторически многие рецепты single pot still подразумевали гораздо большее содержание отличных от ячменя злаков. Эти рецепты и восстанавливает Питер, попутно полемизируя с Irish Whiskey Association и Irish Distillers

— По объективным и позитивным причинам сегодня невозможно не обращать внимания на весь ирландский виски. И невозможно не обращать особое внимание на то, что делает семья Тилинг. Джон на Great Northern Distillery, его сыновья Джек и Стивен в Дублине: именно они помогли вдохнуть новую жизнь в индустрию в прошлые годы. Они 30 лет занимаются возрождением ирландского виски и принесли в индустрию много шума, вдохновения и интереса. Также особого внимания, на мой взгляд, заслуживает West Cork. Люди на ней действительно отдают все силы производству, очень увлечены этим. И, конечно, обязательно следите за нами! (смеется)

Если серьезно, то сейчас очень много интересного происходит в индустрии. Если взглянуть даже на десять лет в прошлое – ландшафт был совершенно иным. А сегодня мы видим множество очень интересных производств. Кстати, активно развивается сотрудничество между производствами, мы поняли, что основные сложности еще впереди, что прийти туда, куда мы все хотим прийти, из той позиции, в которой вся отрасль была совсем недавно, очень трудно, и поэтому стараемся поддерживать друг друга.

— Из-за моего прошлого на Cooley я всегда буду иметь большую расположенность ко всему, что она делает. В частности, к отличному солодовому виски Tyrconnell. В той же мере — потому, что всегда были для меня отличными друзьями и хорошими коллегами – к Джеку и Стивену Тилингам, которые делают замечательные вещи на своей винокурне в Дублине. Они будут и дальше развиваться.

— Лично я слежу за работой Kilbeggan, в частности за их проектом ржаного виски. Но сегодня очень много интересного происходит среди «новой волны» ирландских винокурен, например, тут развивается винокурня с биодинамическим и терруарным виски… Занимаясь bonding, мы находимся в очень хорошей позиции, ведь чем больше разного виски будет производится, тем больше у нас самих возможностей делать свои релизы интересней. Мы можем работать со всеми винокурнями страны и создать настоящую библиотеку вкусов. Из которой продолжим производить – именно на этом наш фокус будет сохраняться – уникальные ограниченные релизы. Кстати, вскоре и нашем округе Clare должна появиться первая с 19 века винокурня. Мы стали первыми, кто выпустил виски из этого округа за очень долгие годы, а в ближайшее время его здесь снова начнут дистиллировать. Последней была, кажется, винокурня Патерсонов в Килраше.

— Соглашусь, Waterford Distillery одна из тех, за кем определенно стоит следить. Марк Ренье в свое время выкупил Bruichladdich и десять лет до продажи Remy Cointreau делал на винокурне удивительные вещи. Затем он перебрался в Ирландию и начал новый проект здесь. Сомневаюсь, что он уже продает что-то на рынке – он с головой ушел в производство. В сотрудничестве с 49 фермерами он производит виски из зерна, выращенного каждым из них, по-отдельности, чтобы показать терруарность виски. Не терпится увидеть, что он выпустит на рынок. Кажется, первый релиз должен быть в следующем году.

— Если окажетесь в Дублине – обязательно посетите все четыре других винокурни. Я всегда говорю, что мой главный конкурент не Teeling, не Roe, не Pearse Lyons, даже не Jameson, а шотландский виски. За последние сто лет на рынке еще ни разу не было столько премиального ирландского виски, так что именно сейчас стоит начать исследовать всю категорию. Именно исследовать. Если говорить более предметно, то я назову Dingle Distillery, Glendalough и компанию, которая тоже делает много интересных вещей – «Writers’ Tears» от Walsh Whiskey. Я бы обратил особое внимание на них. Молодые, очень успешные и являющиеся отличным индикатором потенциала любого нового игрока отрасли.

— Достаточно увидеть нашу и можно помирать (смеется). Конечно, шучу. Тут как с чтением. Ты должен читать множество разной литературы, и должен посещать и изучать совершенно разные винокурни. Обязательно езжайте в Шотландию, чтобы посмотреть на то, как делают виски там. Сделайте то же в Ирландии и Америке. Исследуйте все! Что хорошо в виски: его очень много, и при этом плохого виски совсем чуть-чуть. Есть виски, который просто не подходит лично вам. Но чем больше вы исследуете, тем больше находите подходящего.

— Причины достаточно просты, но смотреть надо чуть дальше – примерно на 20 лет назад. Именно тогда молодые американцы в возрасте между 22 и 39 начали пить бурбон вместо скотча, потому что бурбон слаще, ведь его производят из кукурузы. Очень быстро после этого они переключились на Jameson. Он тоже сладкий, но при этом еще и мягче бурбона. С тех пор его начали пить жители более сотни стран, каждый год он прирастает больше чем на 10%. Самое интересное – среди людей, пьющих ирландский виски, тех самых в возрасте от 22 до 39 лет, 45% женщины. Среди потребителей бурбона женщин 30%, а среди потребителей скотча – всего 15%. Главная причина – ирландский подходит вкусам молодого платежеспособного населения. Людям, выросшим с милкшейками и прочими подобными вещами. Скотч для них имеет слишком сильный вкус.

— Я правда не знаю, как ответить на этот вопрос. Могу назвать одну вещь, которая кажется мне релевантной. Без сомнений, активность винокурни Cooley стала чем-то вроде катализатора для того, что мы видим сегодня. Возможно, вместе с этим пришло осознание, что мы обладаем богатейшей историей производства виски. Возможно, просто пришло правильное время. Возможно, были внесены какие-то изменения в закон. Возможно, начал ощущаться особый интерес со стороны рынка. Думаю, сразу несколько факторов начали влиять в одно и то же время. Ключевой из которых: у нас была признанная во всем мире индустрия, во второй половине XIX века ирландский виски лидировал в мире, и сегодня на острове у нас очень много талантливых людей… Но именно работа Cooley Distillery пробудила новый интерес к отрасли со всех сторон.

— На мой взгляд, Pernod Ricard внесли в развитие категории феноменальный вклад. В компании был директор по маркетингу Майкл Райли, который работал еще в Allied Domecq. Он был чрезвычайно важен в реинтеграции бренда Jameson в рынок. То, что он и его команда сделали для открытия всей категории на мировом и внутреннем рынках просто феноменально. Они по-настоящему вырастили категорию, и позволили небольшим компаниям стать ее частью.

— Почву для этого подготовили Pernod. Мой отец, глядя на происходящее с ирландским виски сегодня, говорит, что удивлен положением Jameson. В прежние времена Paddy, Powers, Tullamore и другие находились на одном уровне, и тут вдруг Jameson стал международным БРЕНДОМ. Pernod сделали большую работу, люди в мире снова узнали об ирландском виски именно благодаря Jameson. А теперь потребитель ищет в категории что-то новое. Это и движет ею.

— До обсуждаемого момента в последний раз серьезное влияние на рынок оказал приход в индустрию Джона Тилинга в 1988 году. До него фактически существовала монополия компании, владевшей Midleton и Bushmills. Джон разрушил монополию. И, думаю, он же стал причиной нынешнего возрождения, когда в 2011 году продал Cooley компании Beam Inc. Это были первые крупные инвестиции в индустрию с прихода Pernod в 80-х годах прошлого века, когда они выкупили Irish Distillers. Кажется, сумма сделки с Cooley составила 90 миллионов евро. Очень скоро после этого на рынок пришли Wm Grant & Sons и вложили первые 35 миллионов в Tullamore Dew. Это запустило волну. Думаю, именно приход Beam стал публичным сигналом, вызвавшим интерес к категории. Ему последовало множество больших игроков, и с тех пор мы уже увидели несколько волн новых инвестиций.

— Возрождение действительно началось 10-12 лет назад. Оно стало результатом роста спроса со стороны потребителей. Вероятно, в некоторой степени вызванного маркетинговыми инвестициями лидера рынка. Это началось в США, и вскоре у миллениалов развился очень сильный интерес к ирландскому виски. Производство последовало этому тренду, чтобы удовлетворить спрос.

— Очень сложно в этой связи не отметить Pernod Ricard и успех Jameson. Они провели невероятную работу, продвигая в первую очередь категорию, и только во вторую – бренд. Мне кажется, что и среди новых брендов борьба в настоящий момент идет больше на внутреннем рынке, в масштабах мира же мы развиваем всю категорию. И, конечно, нельзя не оценить вклад Bushmills и Джона Тилинга с его The Great Northern Distillery, а ранее — Cooley. Если бы некому было продавать виски маленьким винокурням на начальном этапе – никакого возрождения сейчас бы не было, не было бы такого разнообразия предложений, историй… Люди ведь покупают историю в той же мере, в какой саму жидкость… При этом молодые компании уже начали оказывать серьезное давление на крупных игроков – категория базового виски слишком конкурента, так что спрос с их стороны заставляет большие компании выпускать больше премиальных высококачественных спиртов.

— Причина в том, что индустрия опустилась на такое дно, что дальше падать было уже некуда, разве только совсем умереть. Индустрия движется как маятник. Недавно я разговаривал с Джоном Тилингом. Не помню точных цифр, но когда он купил Cooley в 1988 или 89 году, весь экспорт ирландского виски составлял всего несколько десятков 9-литровых кейсов. Почти ничто. Сегодня один только Jameson продает целый газиллион кейсов. Конечно, продвигая его, Pernod сделали фантастическую работу, вложили уйму денег, и благодаря этому вся индустрия начала расти вместе с Jameson. Когда мы говорим о «возрождении ирландского виски», фактически речь идет – пока еще – о возрождении Jameson. Потому что на его долю приходится три четверти всех продаж. Это изменится. На мой взгляд, самая скучная категория виски сегодня это скотч, она и останется скучной, зато ирландский виски в течение трех-пяти лет станет самой захватывающей – это произойдет тогда, когда все 25 уже построенных винокурен покажут собственные, не чужие, спирты. До тех пор, пока ты не выпускаешь свои спирты, все это чушь собачья.

— Сейчас у нас всего шесть реально действующих винокурен. К 2024 году, я думаю, мы сможем производить 20 млн 9-литровых кейсов, возможно чуть меньше. Важнее, где мы будем через 10-15 лет. Рынок США достигнет 10 млн кейсов. Рынок Восточной Европы вырастет до нескольких миллионов. Кажется, сейчас он уже составляет около 2 млн и вырастет еще. Я считаю, что в 2030 году – как производитель, я должен думать об этом уже сейчас, планировать объемы, потому что это всего лишь через 10 лет – мы достигнем 30 миллионов кейсов. Но уже в 2021 году мы устроим большую вечеринку. Когда-то в 1880-х скотч обошел ирландский виски по объемам продаж на рынке США. Ирландский виски обеспечивал 60% всех продаж виски в мире, а потом случился коллапс. Когда я смотрел на рынок в 1970-х – продажи ирландского виски в США составляли 200 тысяч 9-литровых кейсов. Скотч же продавался в объеме 14 миллионов! В 2021 продажи ирландского виски в США превысят 9 миллионов кейсов, а шотландского — опустятся ниже 9 миллионов. И вот тогда мы закатим знатную вечеринку. Вы все приглашены! (смеется) Поверь мне, я в этой индустрии уже 40 лет. Если серьезно, то в ближайшие пять-шесть лет мы достигнем 20 млн кейсов, а потом превысим порог в 30 миллионов.

— Я уверен, она продолжит расти. И, как всегда в таких ситуациях, нас ждет много поводов для головной боли. Самое главное, что индустрия выпускает множество высококачественных продуктов, и все игроки хотят, чтобы так продолжалось. Думаю, в ближайшие годы мы вернем себе ту репутацию, которой обладали раньше. Уже сейчас мы видим новые тематические курсы в колледжах, множество людей, приходящих в отрасль, имеют теоретический опыт, а теперь благодаря местам вроде нашей Powerscourt могут применить его и развить практические навыки, умения, экспертизу. Так что я уверен, что через 10 лет мы увидим более сильную индустрию. Но для этого требуется также профессиональная работа в области маркетинга.

.

— Уверен, что рост продолжится. Это точно не просто очередная мода. Все больше потребителей будут приходить в категорию, мы увидим больше развитых рынков ирландского виски. Нас ждут новые инновационные проекты. И категория single pot still, уникальная для Ирландии, получит большую известность и интерес со стороны потребителей, так что мы увидим большой рост и этой категории.

— Переходим к предсказаниям? (смеется). Думаю, мы увидим новые компании, которые займутся bonding, как мы. С давних пор в Ирландии это был главный путь на рынок для виски. Дистиллеры сами почти не занимались продажей своей продукции потребителю, они считали, что их дело – производить. Соответственно, бондеры были в каждом городишке, каждый паб, по сути, занимался bonding. Я думаю, что для индустрии это было хорошо, потому что бондеры распространяли виски по стране, и они обеспечивали разнообразие этого виски. С 1930-х они исчезли как класс, потому что доступность спиртов значительно снизилась. Сегодня, уверена, многие снова захотят вернутся к этой практике работы со спиртами разных винокурен и к выпуску небольших интересных релизов. Тому, чем занимаемся мы.

— Будет очень интересно. На рынке появятся новые ирландские виски исключительного качества. Но будут и сложности. Через 5-10 лет на рынке будет доступна продукция гораздо большего числа винокурен, конкуренция повысится. И не все из работающих сегодня останутся. Думаю, некоторые из маленьких производителей не выдержат конкуренции.

— Думаю, поскольку индустрия виски вообще достаточно малоповоротлива, тренд вряд ли сменится на противоположный. Я уверена, что у нас очень большой шанс достичь отметки в 30 миллионов кейсов к 2030 году. Перспективы очень позитивные. В ближайшие 10-15 лет мы еще не достигнем даже плато. Рост продолжится. Разве что, статистически динамика замедлится, поскольку чем дальше, тем с более высокой базы будет идти развитие.

— В 2011 году в Ирландии было три винокурни. В 2019 – 27, и еще 20 в планах. Плюсом к тому активизировались независимые ботлеры и бондеры. Я уверен, что индустрию ожидают еще большие объемы инвестиций: Diageo, Pernod Ricard, Quintessential Brands, William Grant, Brown Forman, Beam уже вложили много в ирландский виски, и будут вкладывать еще. Это приведет к росту категории. К 2020 году индустрия планирует достичь 12 миллионов 9-литровых кейсов в продажах. Через пять лет, думаю, мы вырастем до 15-16 миллионов. И, вероятно, вся категория уже не будет так сильно зависеть от успеха Jameson — ни в коем случае не принижая важность этого успеха. Думаю, мы также станем менее сфокусированными на рынке США, станем действительно глобальной категорией, как это произошло с шотландским виски.

— Еще в 19 веке ирландские винокурни, в отличие от шотландских, пошли по пути индустриализации – мы ушли от маленьких фермерских дистиллерий и начали строить большие производства. У нас было множество гигантов, по тем временам — самых больших винокурен в мире. Мы забыли, что нельзя класть все яйца в одну корзину. И все пошло ужасно неправильно. Уверен, что не все из ныне существующих винокурен будут работать через 10 лет, но надеюсь, что сейчас у нас достаточно маленьких винокурен, которые могут пережить любой шторм, и больших, у которых достаточно ресурсов для того, чтобы сделать то же самое. Часть винокурен среднего размера, скорее всего, уйдет с рынка. Они в самом затруднительном положении, потому что одновременно вынуждены искать выходы на рынок, обеспечивать соответствующие объемы производства, держать конкурентные цены и контролировать себестоимость.

— Думаю, в первую очередь из-за особенностей вкусового профиля. Общепризнанно, что у ирландского виски вкус более мягкий и иногда более сладкий. Он находится где-то между скотчем и бурбоном в этом смысле. Так что у него свой особенный вкусовой профиль. И, возвращаясь к ранее сказанному, это крайне качественный продукт. Не менее, чем скотч, бурбон, коньяк и другие подобные напитки. Если вы ищете разнообразия в выдержанных спиртах, то ирландский виски явно выделяется своим уникальным вкусовым профилем, качеством и богатой историей.

— Думаю, потому что ирландский виски легче пьется. Поработав и со скотчем, и с айришем, могу утверждать, что плохого виски не бывает, просто у всех виски разный вкус, разный профиль, и они элементарно подходят разным людям. Ирландский виски мягче. И если вы пьете виски впервые – гораздо легче будет начать с ирландского.

— Боже, это же так очевидно! (смеется) Если без шуток – я не стану говорить, что ты должен это сделать. То, какой виски тебе стоит и нравится пить, вещь очень субъективная. Но думаю, что сейчас очень правильное время покупать ирландский виски, потому что на рынке появилось много прекрасных, исключительных и по-ирландски деликатных образцов. Они отличаются от скотча, и уже поэтому их обязательно стоит попробовать. И, кстати, у шотландцев еще нет виски, выдержанного в бочках из-под мескаля и текилы (смеется).

— Как виски-энтузиаст я всегда с большим удовольствием и интересом пробую виски из разных стран. На прошлой неделе я попробовал французский виски – мне доводилось сталкиваться с виски оттуда, и его качество было на невысоком уровне, но этот образец просто поразил меня. Если ты не знаком с виски какой-то страны, то должен с ним познакомится. Сейчас отличное время исследовать рынок ирландского виски, потому что он растет и развивается, и айриш предлагает кое-что действительно особенное и интересное.

— Лично я, конечно, предпочту, чтобы ты купил бутылку ирландского виски. Но оба продукта обладают своими достоинствами, своими особенностями и своей привлекательностью. Думаю, ирландский виски более доступный с точки зрения понимания, чем большинство скотчей. Лидер рынка доказал, что привлекателен для миллениалов, которые сейчас как раз достигают момента, когда они готовы к более, хм, сложным вариантам виски. И наша категория сегодня предлагает им всевозможные варианты, в том числе те, которые удовлетворят более сложные запросы.

— Виски – отличный предмет для исследования. За последние годы появилось множество высококачественных ирландских виски. Не бойтесь пробовать их, расширять свой опыт и узнавать новое!

— Ты должен купить бутылку ирландского виски потому, что… Хм. Знаешь, это очень правильный вопрос – потому что, если быть честным, лично я, вероятно, купил бы бутылку скотча. Несмотря на общую скучность категории, в Шотландии есть несколько просто феноменальных виски. Springbank, Highland Park… Размышляя над покупкой ирландского виски я бы тоже в первую очередь обращал внимание на бренд: Redbreast или Green Spot, например. Это виски мирового уровня. Среди остальных высок, как бы сказать, уровень одинаковости, похожести. Так что пусть человек купит бутылку айриша, попробует его, а потом вернется через три года и купит бутылку моего виски (смеется).